Седов В.В.Древнерусская народность.
Дулебы.Вторая крупная племенная группа раннесредневекового славянства представлена в V–VII вв. пражско-корчакской культурой (рис. 2). Общий ареал ее обширен – от верхней Эльбы и Среднего Подунавья на западе до правобережья Киевского Поднепровья на востоке и от средней Вислы на севере до Прикарпатья на юге. В общих чертах он соответствует территории, где, согласно Иордану, расселялись sklaveni, то есть славены: «Склавены живут от города Новиетуна и озера, именуемого Мурсианским, до Данастра, а на север – до Висклы...» [41] Произведенный комментатором «Гетики» Е. Ч. Скржинской анализ названных географических координат позволяет ограничить ареал рассматриваемой группы славян нижней Савой на юго-западе, Вислой на севере, Балатоном и Днестром на юге, что соответствует территории пражско-корчакской культуры V – первой половины VI столетия.
рис. 2. Ареалы пражско-корчаковской и пеньковской культур
а – памятники пражско-корчаковской культуры (дулебская группа);
б – памятники пеньковской культуры (антская группа);
в – направление миграции носителей пражско-корчаковских древностей к нижнему Дунаю;
г – ареал тушемлинской культуры;
д – ареал колочинской культуры;
е – ареал мощинской культуры;
Общая характеристика пражско-корчакской культуры дана мною в книге «Славяне в раннем средневековье» [42]. В другой монографии было показано, что создателями этой культуры были потомки пшеворской культуры и формировалась она на первых порах преимущественно в землях к северу от Карпатских гор [43]. Распространение пражско-корчакской культуры на весьма широкой территории связано с миграциями ее носителей, что, по всей вероятности, обусловлено было демографической ситуацией.
С восточнославянской историей связан сравнительно небольшой регион пражско-корчакской культуры – области Волыни, правобережной Киевщины и юга Припятского Полесья. Верховья Днестра и окраинные районы Волыни входили в ареал становления этой культуры, более восточные земли были колонизованы носителями ее во второй половине V–VI в.
Основными памятниками пражско-корчакской культуры являются неукрепленные поселения – селища, располагающиеся по берегам больших и малых рек, при ручьях и иных водоемах, в местностях более пригодных для земледелия и выпаса скота. Поселения имели небольшие размеры, обычно они состояли из пяти–двадцати дворохозяйств. Наиболее распространенной застройкой была кучевая, бессистемная. Наблюдается размещение жилых строений нерегулярными группами. В промежутках между ними находились хозяйственные ямные постройки, которыми, по-видимому, пользовались коллективно большие патриархальные семьи. Некоторые селения имели рядную застройку. К числу таковых, в частности, принадлежит одно из полноизученных селищ у с. Рашков в Верхнем Поднестровье [44], куда носители пражско-корчакской культуры проникли по мере продвижения в Нижнедунайские земли.
Известны в пражско-корчакском ареале и немногочисленные городища. Одним из таковых является Зимно на Волыни, устроенное на мысу высокого берега р. Луг, притока Западного Буга [45]. Городище имеет размеры 135 х 14 м и было защищено, как показали раскопки, стеной из деревянных стояков и закрепленных в их пазах горизонтальных бревен, а также частоколом. На городище выявлены следы ремесленного производства. В отличие от аграрных неукрепленных селений, здесь жили и работали кузнецы, ювелиры и камнерезы.
Основными этнографическими элементами пражско-корчакской культуры являются лепная керамика, домостроительство и погребальная обрядность. Основу керамики составляют высокие горшки с усеченно-коническим туловом, слегка суженным горлом и коротким венчиком. Наибольшее расширение их приходится на верхнюю треть высоты (рис. 3: 1–3). Большинство сосудов лишено орнаментации, лишь изредка встречаются горшки с косыми насечками по верхнему краю венчика. Кроме того, на поселениях обычны находки глиняных сковородок.
Жилищами служили полуземлянки площадью 8–20 кв. м, квадратные или подквадратные в плане, углубленные в грунт на 0,5–1 м. Стены домов в одних случаях были срубными, в других имели столбовую конструкцию. Полы были земляными, иногда они промазывались глиной, в редких случаях выстилались досками. В одной из сторон котлованов жилищ устраивался обычно вырез для входа, для спуска в дома служили деревянные лестницы. Один из углов жилища занимала печь, сложенная из камня или глины. Внутри домов устраивались прилавки-лежаки, вырезанные в материке или сделанные из дерева. Раскопками зафиксированы еще следы столов и иной мебели. По-видимому, высота жилищ достигала 2 м. Перекрытия были двускатными, они имели деревянный каркас, который покрывался досками или соломой. Имелись и наземные постройки. Так, на городище Зимно выявлены следы большого такого строения, по-видимому, поделенного на несколько камер, в каждой из которых имелся очаг.
Жилища-полуземлянки – одна из важных этнографических черт пражско-корчакской культуры. Однако этот тип славянского дома был распространен также в пеньковской и ипотешти-кындештской культурах. В отличие от последних, в которых такие постройки были единственным типом домостроительства, в ареале пражско-корчакской культуры бытовали и наземные жилища. К сожалению, выявление и изучение последних весьма затруднительно.
Ранними погребальными памятниками пражско-корчакской культуры являются грунтовые могильники с захоронениями исключительно по обряду трупосожжения. Остатки кремации, собранные с погребального костра, ссыпались в небольшие и неглубокие ямки или, значительно реже, ставились на дно ямы в урне – глиняном сосуде типично пражско-корчакского облика. Большинство захоронений безынвентарные, лишь в очень немногих встречены оплавленные бусы из стекла, железные ножи, шилья, пряжки.
Уже в VI–VII вв. в пражско-корчакском ареале получают распространение курганы, и эта особенность выделяет рассматриваемую племенную группировку среди остального раннесредневекового славянства. Причины и условия зарождения курганной обрядности пока не выяснены. Возможно, это было связано с какими-то изменениями в языческом мировоззрении, но более вероятно предположение, что курганы появились здесь в результате воздействия со стороны культуры карпатских курганов, локализуемой в Северо-Восточном Прикарпатье [46]. Погребальными памятниками последней являются невысокие, округлые в плане курганы с захоронениями по обряду кремации умерших. Строение насыпей и обрядность в наиболее ранних пражско-корчакских курганах во всех деталях сопоставимы с курганами культуры карпатских курганов. Она функционировала до середины V в., когда ее территорию заселили славяне пражско-корчакской культуры. Племена культуры карпатских курганов при этом влились в славянскую среду. В поздних напластованиях поселений этой культуры обычны пражско-корчакские сосуды и жилища-полуземлянки, а в пражско-корчакских памятниках второй половины V–VI в. выявляются комплексы с чертами культуры карпатских курганов.
Курганная обрядность в пражско-корчакском ареале распространялась постепенно. Период второй половины V – первой половины VII в. был временем становления этого ритуала. Курганы фиксируются главным образом в Волынско-Полесском регионе и Моравии, а основные массы славян этой культуры по-прежнему хоронили умерших в грунтовых могильниках. На следующем этапе (вторая половина VII–VIII в.) курганный обряд получает более широкое распространение, а в IX–X вв. почти окончательно вытесняет прежнюю обрядность (рис. 6). В это время в пражско-корчакском ареале уже не наблюдается культурного единства, он расчленился на несколько этнокультурных групп, каждая из которых эволюционировала самостоятельно. Лишь в отдельных элементах, в том числе в распространении курганной обрядности, проявляется принадлежность этого славянского населения к общему культурно-племенному образованию начала средневековья.
рис. 6. Распространение курганных могильников X–XII вв.
а – курганные могильники;
б – ареал пражско-корчаковской культуры;
в – ареал пеньковской культуры;
Общность происхождения рассматриваемой группировки славян фиксируется также в распространении однотипных украшений – височных колец с S-образным концом. Такие украшения первоначально появились в VII–VIII вв. в Среднем Подунавье среди славянского населения, вышедшего из пражско-корчакской группы. В IX–XI вв. эта деталь женского убранства распространилась на всей территории, заселенной потомками племен пражско-корчакской культуры [47].
В лесостепной части правобережной Украины пражско-корчакская культура к началу VIII в. эволюционировала в культуру типа лука-райковецкой [48]. Значительная часть поселений с керамикой последней имеет напластования и VI–VII вв. Поселения, возникшие в VIII–IX вв., по топографическим условиям не отличаются от более ранних. В это время наблюдается рост численности поселений, многие из них занимают большие площади по сравнению с пражско-корчакскими, хотя некрупные селища по-прежнему нередки. Основным типом оставались неукрепленные поселения, жители которых занимались сельским хозяйством. Вместе с тем, строятся (особенно в IX в.) и городища, которые имели ремесленно-торговый и, по-видимому, административный характер.
Одним из таковых является городище Хотомель в низовьях р. Горыни [49], устроенное на возвышении в болотистой пойме. Его овальная площадка размерами 40 х 30 м окружена земляным валом. С запада и востока устроены дополнительные дугообразные валы и рвы. С юго-востока к городищу примыкало селище, где раскопками открыты полуземляночные жилища, однотипные с пражско-корчакскими постройками. Такие дома с печами-каменками или глинобитными печами, расположенными в углах, характерны и для других поселений луки-райковецкой культуры. Наряду с полуземлянками строились и небольшие срубные наземные жилища, остатки которых выявлены, в частности, на Хотомельском городище. Поселения этой культуры, в отличие от более ранних, имеют большое число хозяйственных построек, обычны также зерновые и иные хозяйственные ямы.
Характерным маркером рассматриваемых древностей является керамика. Какой-либо четкой грани между глиняной посудой типа лука-райковецкой и пражско-корчакской не существует. Состав теста, обжиг, способ формовки и ассортимент форм остается прежним. Постепенное развитие шло от сосудов слабопрофилированных к сосудам более профилированным. Параллельно происходят некоторые изменения в пропорциях – сосуды становятся более низкими и широкими. В отличие от пражско-корчакской посуды, лишенной орнаментации, лука-райковецкая керамика нередко украшена различными узорами – защипами или насечкой по краю венчика, ямочным, неровным волнистым или линейным орнаментом. В IX в. появляются сначала лепные сосуды с обточенным на гончарном круге верхом, а затем и сосуды, целиком изготовленные на круге.
В VIII–IX вв. процент курганных погребений в ареале рассматриваемой культуры заметно возрастает. В IX–X вв. курганная обрядность, по-видимому, полностью вытесняет захоронения в грунтовых могильниках. Если курганы пражско-корчакской культуры содержат остатки нескольких погребенных, то теперь каждая насыпь предназначались для захоронений индивидуумов.
Лука-райковецкая культура получила распространение только в восточной части пражско-корчакского ареала – от верхнего течения Западного Буга до правобережья Киевского Поднепровья. В других его частях культурное развитие происходило иными путями. К началу X в. культура типа лука-райковецкой трансформируется в древнерусскую.
Одним из древних племенных образований праславянского периода были дулебы. В период составления русских летописей дулебов уже не существовало. Повесть временных лет говорит о них как о прежних жителях Волыни: «Дулебы живяху по Бугу, где ныне велыняне...» [50] Сообщается, что дулебы подверглись нападению аваров при византийском императоре Ираклии (610–641 гг.).
Этноним дулебы (дудлебы) восходит к праславянской поре. Лингвисты объясняют происхождение его на германской почве [51]. Так, согласно О. Н. Трубачеву, этот этноним (*dudlebi) произведен из герм. *daudlaiba 'наследство умершего' и свидетельствует о соседстве с древним западногерманским ареалом. Если это так, то нужно полагать, что племенное образование дулебов сложилось еще в римское время, когда на территории пшеворской культуры имели место внутрирегиональные контакты славян с германцами, в том числе и с западногерманскими племенами.
Средневековые письменные памятники фиксируют разброс славянских дулебов – на Волыни, в Чехии, на верхней Драве, на среднем Дунае между озером Балатон и р. Мурсой [52]. Великая славянская миграция начала средневековой поры расчленила некогда единое праславянское племя и разбросала его части в разные стороны. Все эти группы дулебов, как показывают археологические материалы, восходят к пражско-корчакскому культурно-племенному кругу.
Дулебы восточнославянского ареала были одной, наиболее крупной группой праславянских дулебов. Летописи связывают их с Бугом, но это вовсе не значит, что территория расселения восточнославянских дулебов ограничивалась бассейном этой реки. Имеются серьезные основания отождествлять их с населением волынско-киевско-припятской части пражско-корчакской культуры и сменившей ее лука-райковецкой.
В VIII–IX вв. в этом ареале наблюдается становления отдельных племенных образований, которые зафиксированы русскими летописями. Картография памятников культуры типа лука-райковецкой отчетливо выявляет их весьма неравномерное распространение. Обнаруживается четыре более или менее крупных региона концентрации памятников, отделенных друг от друга незаселенными лесными или болотистыми пространствами (рис. 7):
1) верховья рек Буга, Стыри и Горыни;
2) бассейны рек Тетерева и Ужа;
3) среднее течение Припяти (округа Турова);
4) киевское поречье Днепра с Ирпенью и устьем Десны.
рис. 7. Правобережье Среднего Поднепровья в V–VIII вв.
а – поселения пражско-корчаковской и лука-райковецкой культур;
б – ареал тушемлинской культуры;
в – памятники колочинской культуры;
г – ареал волынцевской культуры;
д – территория антской группы;
е – крупные лесные и болотистые регионы
Сопоставление этих регионов с территориями летописных племен, как они обрисовываются по курганным материалам X–XII вв., выявляет их соответствия (рис.
. Так, первый регион в общих чертах совпадает с областью волынян. Скопление памятников VIII–IX вв. в верховьях Ужа и Тетерева соответствует коренной территории древлян. Группа памятников VI–IX вв., сосредоточенная в той части Припятско-го Полесья, где позднее был основан племенной центр дреговичей – Туров, надежно связывается с ранними дреговичами. К полянам должен быть отнесен регион правобережной Киевщины [53].
рис. 8. Дулебская группа восточного славянства в X–XII вв.
а – памятники волынян;
б – памятники древлян;
в – памятники полян;
г – памятники дреговичей;
д – ;
е – могильники с каменныеми курганами;
ж – памятники с находками браслетообразных височных колец;
з – ареал хорватов;
и – крупные лесные и болотистые регионы
Некоторая территориальная изолированность этих групп, очевидно, способствовала слабо заметному этнографическому обособлению их. Так, из среды дулебов выделяются волыняне, древляне, поляне и дреговичи. Интересно, что эти новообразования получили свои названия от характера местностей, где они обитали: «...разидошася по земле и прозвашася имены своими, где седше на которомъ месте», – сообщает русский летописец [54]. Так, название полян явно образовано от лексемы поле (поляне – 'жители культурно возделанных земель'). Так же прозрачна этимология имени древлян – от слова дерево – 'лесные жители' («...древляне, зане седоша в лесех...»). Этимологию названия дреговичи исследователи выводят из слов со значением 'болото' (укр. дряговина 'болото', белорус, дрэгва 'болотистая, топкая местность' и родственные лексемы в летто-литовских языках) [55]. Та же часть дулебского племенного образования, которая обитала в бассейне верхнего Буга, стала называться бужанами, а позднее волынянами (от топонима Волынь–Велынь).
В X–XII вв., согласно археологическим данным, волыняне и дреговичи расширили свои территории в северном направлении, освоив земли Среднего Побужья и верхнего Немана, левых притоков Припяти и нижнего течения Березины. Этот регион издревле принадлежал балтам, которые в процессе славянской инфильтрации не покинули мест своего обитания, смешались с переселенцами и постепенно оказались ассимилированными. Это придало некоторое своеобразие культуре северных регионов расселения дреговичей и волынян.
Волыняне, древляне, поляне и дреговичи в древнерусское время составляли юго-западную группу восточного славянства. Еще А. А. Спицын в работе, положившей начало археологии восточнославянских племен, писал о полном единстве элементов обрядности и вещевых инвентарей курганов IX–XII вв. этой группы племен [56]. Действительно, этнографические черты женского убранства волынян, древлян, полян и дреговичей бесспорно общие. Для всех этих племен свойственны простота и скромность украшений, отсутствие шейных гривн, нагрудных привесок, малочисленность браслетов и перстней и малочисленность перстнеобразных височных колец общеславянского облика. Только крупнозерненые металлические бусы в составе шейных ожерелий выделяют дреговичей среди иных племен юго-западной группы.
Обнаруживается еще один весьма характерный признак, ярко подчеркивающий этническую близость племен рассматриваемой группы. В курганах волынян, древлян, полян и дреговичей нередко встречаются эсоконечные кольца, которые, как говорилось выше, были характерны для славян раннесредневекового образования, вышедшего из пражско-корчакского культурного круга. В тех же курганах обычны и полутораоборотные височные кольца (сравнительно небольшие проволочные кольца, концы которых на пол-оборота, иногда несколько больше, заходят на кольцо так, что получается полутораоборотная спираль), которые следует рассматривать как этнографический маркер юго-западной группы восточных славян [57].
Если каждое из восточнославянских племенных образований лесной зоны Восточной Европы имело свой этноопределяющий тип височного украшения, то на юго-западе восточнославянского ареала это было свойственно группе летописных племен, что отражает происхождение последних из единого праславянского образования.
Тема: Субклад I2a +L621-Dinaric (Балканы-Восточная Европа) (Прочитано 159154 раз)