ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Часть I. Методические подходы к одонтологическому изучению популяций Кавказа.
Глава 1. Основные направления и принципы одонтологического исследования популяций Кавказа.
В главе излагается история одонтологического изучения населения Кавказа и определяются проблемы и направления, не получившие достаточного освещения или вообще не разработанные: введение в научный оборот данных по огромному массиву популяций Грузии, Армении, Северного Кавказа, равно как и по древнему населению региона; интерпретация и интеграция одонтологических данных по Кавказу и сопредельным регионам с помощью современных методов и подходов.
Отправной точкой настоящего исследования послужили принципы антропофенетики, сформулированные в последние десятилетия (Зубов, Халдеева, 1989, 1993; Хить, Долинова, 1990; Мовсесян, 2005). При этом используемые в антропологической практике признаки зубной системы человека определяются как фены – элементарные, дискретные (Тимофеев-Ресовский и др., 1973: 243), универсально применимые на данном таксономическом уровне маркеры (Зубов, Халдеева, 1989: 10).
Предметом и единицей исследования является популяция или система популяций, представленных в виде этно-территориальных или этнических групп и изучаемых с использованием методов феногеографии, морфологических профилей и количественной оценки фенотипической изменчивости как отражения генетической взаимосвязанности популяций в их микроэволюционной судьбе. Конечной целью является филогенетические реконструкции на основе определения количественных отличий, накопленных дивергировавшими популяциями, или, как говорил М.Г. Абдушелишвили, воссоздание антропологической истории исследованных популяций.
Глава 2. Материалы и методы.
Одонтологический материал, лежащий в основе настоящего исследования, представляет древнее и современное население Кавказа. Принципы его подбора были разными для обеих групп данных.
Проведение одонтологической программы на краниологических сериях ставило целью максимально полный охват всех имеющихся в наличии палеоантропологических материалов с территории региона, большая часть которых составляла фонды отдела антропологии и Мцхетской археологической экспедиции Института истории, археологии и этнографии им. И.А. Джавахишвили АН Грузии, а также краниологических серий из коллекций Государственных музеев Грузии и Армении, НИИ и Музея антропологии МГУ, Института археологии и этнографии АН Армении. В совокупности эта группа данных получена автором на 117 краниологических сериях общей численностью около 1500 черепов с территории Грузии, Армении и Северного Кавказа и охватывает период от эпохи энеолита до начала ХХ века. Уровень репрезентативности изученных серий был разный, что и предопределило их долю вклада в общую аналитическую разработку древних кавказских популяций.
Важно отметить то обстоятельство, что и одонтологическая программа автора, и краниологическое исследование М.Г.
.
Абдушелишвили выполнялись практически на одних и тех же сериях, что определяет особую ценность данных обеих систем по отдельности и в целом.
Подбор групп современного населения Кавказа производился по принципу адекватного охвата существующего в регионе разнообразия популяционных характеристик: географических, этнических, лингвистических, религиозных. Сбор одонтологических материалов проходил в тех же населенных пунктах, где за одно поколение ранее (20-25 лет) было осуществлено М.Г. Абдушелишвили обследование по классической расоведческой программе. В этом смысле биологическое значение антропологических материалов, проанализированных в данном исследовании, трудно переоценить.
Таким образом, собственные материалы автора составляют 86 выборок современного населения Грузии, Армении и Северного Кавказа общей численностью 12857 индивидуумов, сравнительные данные по Азербайджану (Гашимова, 1979) и Дагестану (Гаджиев, 1979) – 24 и 30 выборок соответственно. Общий массив материалов по современному населению Кавказа, анализируемый в работе, включает 140 выборок общей численностью 19402 человека.
Одонтологические материалы по Кавказу (84 выборки из 86) были собраны в ходе ежегодных комплексных антропологических экспедиций отдела антропологии Института истории, археологии и этнографии им. И.А. Джавахишвили АН ГССР в 1970–1986 гг.
Значимость региона обусловила необходимость включе-ния в анализ обширных сравнительных материалов – 393 выборки современ-ного и древнего населения Европы, Передней, Средней и Южной Азии. Полученные в евразийском масштабе аналитические характеристики представлены в максимально визуализированной форме.
Одонтологический материал был собран и исследован по методике и программе, разработанной А.А. Зубовым и его научной школой (Зубов, 1968, 1973, 1974; Зубов, Халдеева, 1989, 1993). Программа включала 28 и 32 неметрических одонтологических признаков-маркеров для современных и древних популяций соответственно.
Статистический анализ данных проводился методом главных компонент с использованием пакета MATLAB 6.5. В нем же производились все графические построения (графики, дендрограммы, «полигоны» и др.). Классификационный и филогенетический анализ, включая бутстрепинг данных и создание результирующих деревьев с помощью консенсус-анализа, проводился в рамках пакета PHYLIP – Phylogeny Inference Package (Felsenstein, 1993). Некоторые частные вопросы этнической одонтологии были рассмотрены с использованием метода категориальных вычислений (Абдушелишвили, 1979).
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Часть II. Одонтология древнего населения Кавказа
Глава 3. Особенности материалов и методов изучения древнего населения Кавказа. Эпохальная изменчивость отдельных одонтологических признаков.
В главе рассматриваются вопросы организации материалов и выбора отдельных методов исследования в соответствии с особенностями палеоантропологических работ на Кавказе.
Важнейшей такой особенностью является то обстоятельство, что одонтологическая и краниологическая программы выполнялись на одних и тех же сериях. Оно определяет особую ценность данных обеих систем и по отдельности, и в целом. Именно поэтому целесообразно подробное рассмотрение результатов краниологических исследований М.Г. Абдушелишвили (1954, 1964, 1974, 1975, 1978, 1980, 1982, 1987) с целью осуществления сравнения и возможной интеграции данных обеих систем антропологических признаков.
Другой особенностью палеоантропологических материалов является их малочисленность, что существенно снижает возможности статистического анализа. Положение в палеоодонтологических исследованиях усугубляется тем обстоятельством, что одонтологическая программа оперирует альтернативными признаками, имеющими большую ошибку выборки, нежели в случае измерительных признаков, поэтому для многих исследованных серий выполнение статистического анализа является затруднительным. Оптимальным в данной ситуации является метод бутстрепинга (Felsenstein, 1993).
Есть определенная возможность использовать малочисленные серии для решения наиболее общих проблем антропологической истории региона, а именно объединить такие серии в суммарные выборки. При всех издержках такого подхода удается сохранять и использовать ценнейшую информацию для наиболее крупномасштабных планов исследования.
В работе также использован метод построения кривых эпохальной изменчивости одонтологических признаков наиболее репрезентативных краниологических серий с территории Кавказа (Мцхета, Жинвали, Шатили, Армения) во всех рассматриваемых исторических периодах, т.е. от эпохи бронзы до современности, представленной выборками населения, проживающего на данной территории в настоящее время.
Проведенный таким образом анализ диахронной изменчивости одонтологических фенов показал, во-первых, эпохальной нарастание частот признаков редукционного комплекса, ключевым из которых является редукция гипоконуса на верхних молярах (рис. 1). Темп формирования этого комплекса нарастает в продолжении рассматриваемого отрезка времени в 4–5 тысяч лет, достигая максимума в последние столетия. Возможно, этот процесс продолжается и в настоящее время.
Во-вторых, зафиксировано эпохальное снижение частот ряда признаков восточной ориентации как отражение процесса утраты архаичных особенностей древнего протоморфного одонтологического субстрата, общего как для кавказских популяций (рис. 2, 3), так и для западных групп Евразии.
Рис.1. Кривые эпохальной изменчивости редуцированных форм гипоконуса на М2 (баллы 3+, 3, 2+, 2).Рис.2. Кривые эпохальной изменчивости лопатообразных форм I2.Рис.3. Кривые эпохальной изменчивости коленчатой складки метаконида.Глава 4. Одонтология населения Кавказа в отдельных исторических периодах.
Одонтология населения Кавказа эпохи бронзы.
Материалы по данной эпохе представляют особый интерес вследствие их древности. Тем более отрадно, что такие серии, как Церовани, Самтавро и Лчашен репрезентативны. Из малочисленных серий с территории Восточной Грузии и Армении были сформированы соответствующие суммарные серии.
Самыми отличительными особенностями этих материалов являются черты, которые следует назвать архаичными. Архаичность определяется двумя независимыми группами характеристик.
Первая группа включает признаки редукционного комплекса, частоты которых во всех изученных сериях крайне низки. Особенно это касается краудинга и редукции гипоконуса на верхних молярах. В эпоху бронзы кавказские серии характеризуются минимальными концентрациями этих признаков. Далее, от одной эпохи к другой, через антику и феодальный период вплоть до современности частоты этих признаков неуклонно возрастают практически во всех территориальных группах Кавказа, достигая разного уровня значений у современных групп (Кашибадзе, 1988, 2004, 2005; Kashibadze, 1998). Так, современное население Кавкасиони характеризуется максимальными частотами этих двух признаков, которые и составляют морфологическую сущность кавкасионского одонтологического варианта (Кашибадзе, 2004).
Молодость этих признаков, направленность их изменчивости во времени, подверженность влиянию средовых факторов (положительная и высокая корреляция частот с высотой над уровнем моря проживания популяции, например) определяют их малый таксономический вес (Кашибадзе, 1989 , 2004).
Вторая группа характеристик привносит совершенно неожиданные штрихи к портрету кавказских серий эпохи бронзы. Так, все серии характеризуются высокими или повышенными в сравнении с современностью частотами бугорка Карабелли (38-71%) и коленчатой складки метаконида (14-22%). Сочетание поистине парадоксальное, поскольку именно эти два признака долгое время считались одними из ведущих дифференцирующих южный грацильный тип характеристик (Гашимова, 1979; Кашибадзе, 1988; Зубов, Халдеева, 1989). В современных группах южного комплекса признаки имеют противоположное направление изменчивости. Таким образом, в эпоху бронзы внутрикавкзская дифференциация по этим признакам отсутствует.
Это второй и существенный элемент, определяющий понятие «архаичность» изученных кавказских серий. Однако, сравнение последних с синхронными группами Северной и Восточной Европы (Гравере, 1985, 1987, 1999) переносит понимание архаичности не только с уровня Кавказа и даже южного грацильного типа на уровень более высокий.
Указанное сопоставление показывает, что в эпоху бронзы невозможно дифференцировать серии с территории Кавказа и севера Восточной Европы в рамках отнесения их к южному или северному грацильным типам, разделяющим современное население этих регионов.
Обращает на себя внимание тот факт, что грацилизация нижних моляров в эпоху бронзы и на севере, и на юге весьма выражена и сравнима с таковой у современных групп этих зон. Кроме того, по нашим данным, от эпохи к эпохе характеристики грацильности, более определенно в отношении первого нижнего моляра, практически не меняются, что говорит о достаточной эпохальной стабильности этих особенностей и их большой древности.
Феногеографический, корреляционный и компонентный методы анализа современного населения, проведенного нами, согласованно представляют данные о сложении в один фенетический комплекс грацильных форм первых нижних моляров и повышенных частот признаков восточной ориентации.
Исходя из вышеизложенного, невозможно не придти к заключению о том, что оба грацильных типа – северный и южный – должны были сформироваться на основе единого морфологического пласта - древнего грацильного комплекса, фенетическое присутствие которого достаточно отчетливо фиксируется в эпоху бронзы.
Следует отметить, что не все характеристики, дифференцирующие северный и южный грацильный типы, имеют в эпоху бронзы однозначно архаичные значения. Так, вариант 2 med II, признак чрезвычайно большого таксономического веса, как показала практика одонтологических исследований в СССР, в том числе и наши работы (Ващаева, 1977а, 1977б; Воронина, Ващаева, 1979), высокие частоты которого характерны для европейских северян, а пониженные – для южан, предопределяет несколько иную картину сходств и различий: при сохранении выраженной архаичности начало дифференциации в направлении современных таксономических единиц на Кавказе прослеживается уже в эпоху бронзы.
При всей значимости последнего положения, а оно, как видно при сравнении с результатами краниологических исследований, дает иную, новую информацию о начале процесса дивергенции кавказских популяций, вывод о морфологическом тождестве на одонтологическом материале кавказских серий эпохи бронзы и синхронных групп севера Восточной Европы представляется самым важным.
Морфологическое сходство в древние эпохи между северными и южными европеоидами, отмеченное в известных краниологических исследованиях, нашло свое отражение, причем совершенно четкое, на одонтологических данных. Однако объяснение этому факту мы видим не в поздних миграциях больших групп населения, и уж тем более не с севера на юг, скорее наоборот, а в признании факта дивергенции исходной древней прапопуляции на южную и северную группы.
Важной особенностью такой гипотетической прапопуляции должно было быть сочетание грацилизации нижних моляров и высоких концентраций бугорка Карабелли с повышенными частотами признаков восточной ориентации - дистального гребня тригонида и коленчатой складки метаконида, а, возможно, и лопатообразных верхних резцов и лирообразной формы борозды 1ео. Именно эта морфологическая комбинация объединяет серии эпохи бронзы с территорий Кавказа и Северной Европы.
В дальнейшем в силу известных микроэволюционных факторов произошли изменения в ряде структурных компонентов дивергировавших популяций. Так, в ряде северных групп могла произойти элиминация дистального гребня тригонида, что привело к формированию комплекса северного грацильного типа. Ряд популяций сохранил эту древнюю особенность, что и явилось основанием для выделения североевропейского реликтового одонтологического типа в современном населении севера Восточной Европы (Гравере, 1987; Зубов, Халдеева, 1989, 1993), диффузного в территориальном и мозаичного в морфологическом отношении (Зубов, Халдеева, 1993:203).
Южные группы, на примере наших кавказских материалов, во многом сохранили исходный полиморфизм. Хотя в ряде популяций также произошло незначительное снижение выраженности восточных характеристик. Так, от эпохи бронзы до современности наблюдается некоторое уменьшение частот коленчатой складки метаконида. Та же особенность характерна в менее четкой форме и для лопатообразности верхнего медиального резца, и в более четкой форме – для латерального. Эволюционная элиминация лопатообразности прослеживается и на европейских палеоматериалах (Зубов, Халдеева, 1989:204), и в мировом масштабе (Mizoguchi, 1985:113).
Подобное сочетание грацилизации нижних моляров и наличия доли восточных элементов логично объяснить двумя возможными способами. Первый предполагает весьма древнюю метисацию малодифферен-цированных популяций, часть из которых была грацильна, а часть имела восточный комплекс, причем, в данном случае грацильный компонент должен был проявить колоссальную устойчивость и доминантность. Второй вариант предполагает признать, что грацилизация могла быть древней особенностью одной из перспективных восточных групп человечества, если принять во внимание новейшие концепции «позднего архаичного сапиенса» как эволюционного пласта, послужившего базой дифференциации современного человечества (Зубов, 2004:38-40), и первичного расселения современного человека из Африки в Евразию по береговой линии (Kivisild, 2004:256-257).
Предположение о древней дивергенции исходной полиморфной прапопуляции на северную и южную группы подтверждается обнаруженным нарастанием сходства обеих групп с древностью. Эта особенность, а также относительность различий в современных характеристиках северного и южного грацильного типов оценивают вероятность их конвергентного формирования как очень малую.
В ряде кавказских серий эпохи бронзы (восточногрузинская, Самтавро) отмечены черты еще одного своеобразного одонтологического пласта, характеризующегося отсутствием выраженной грацилизации и комплекса восточных признаков (условно он был назван нулевым). Этот пласт соотносится с более ранним населением Передней Азии (Натуфи, Ярмо) и с синхронными фатьяновцами, т.е. фактически со среднеевропейским типом.
Эти факты свидетельствуют о чрезвычайной полиморфности кавказских популяций и отражают их генетические связи со многими группами современного человечества.
Подводя итог, можно сделать следующие выводы.
Одонтологический статус населения Кавказа эпохи бронзы чрезвычайно архаичен. Он полиморфен, слабо дифференцирован и универсален не только в кавказском, но и в евразийском масштабе.
Архаичность кавказских серий эпохи бронзы определяется также отсутствием процессов формирования редукционного одонтологического комплекса.
Тенденции дифференциации древнего населения региона в направлении современных кавказских таксономических единиц прослеживаются уже в эпохе бронзы, что еще раз подтверждает то положение, что одонтологический расовый тип формировался ранее, чем краниологический.
4.2. Одонтология населения Кавказа античного периода.
Данный исторический период представлен сериями из Жинвали, Чиатуры, Самтавро и суммарной мцхетской серией, объединяющей 7 малочисленных мцхетских выборок.
Для этой эпохи возможно констатировать три принципиальных факта.
Начались процессы формирования редукционного комплекса. И, хотя краудинг и редуцированные верхние вторые резцы по-прежнему не встречаются в исследованных сериях, редуцированные формы гипоконуса на вторых верхних молярах и диастема уже повышают свои частоты в выборках из Чиатуры и Мцхеты.
По-прежнему кавказское население сохраняет свою архаичность в повышенных частотах бугорка Карабелли, коленчатой складки метаконида, отчасти и лопатообразных резцов.
В сериях из Жинвали и Чиатуры прослеживаются черты субстрата, отмеченного у населения Восточной Грузии эпохи бронзы, с характерным отсутствием выраженности грацилизации, матуризации, комплекса восточных особенностей. Означенный субстрат, таким образом, имеет в античное время ареальность – предгорья Большого Кавказа - и определенную эпохальную устойчивость.
4.3. Одонтология населения Кавказа раннефеодального периода.
В рассматриваемый период происходят дальнейшие прогрессивные преобразования одонтологического статуса кавказских популяций. В виде нарастания выраженности редукционного комплекса.
Группы с территории Северного Кавказа (Дина, Чечня) и Закавказья практически не различаются. Лишь слегка повышенные частоты диастемы более характерны для северокавказских серий.
Продолжает разрушаться архаичный комплекс, столь характерный для эпохи бронзы: снижаются частоты бугорка Карабелли почти до уровня современности, а в самтаврской серии (при малых численностях прочих серий) и лопатообразности верхнего медиального резца. В исследованных выборках намечается процесс элиминации коленчатой складки метаконида. Ряд архаизмов продолжает сохраняться.
В выборках из Жинвали и Шатили практически отсутствуют четырехбугорковые первые нижние моляры, равно, как и пятибугорковые вторые нижние моляры, т.е. прослеживаются черты древнего нулевого архаичного комплекса. Как было показано, комплекс этот имеет большую древность и эпохальную стабильность, а, вероятно, имел и ареальность. Во всяком случае в античном и раннефеодальном периодах он фиксируется в предгорных и горных зонах Большого Кавказа и, как будет показано ниже, доживает, в русле общих для региона эпохальных трансформаций, до современности. Наконец, этот комплекс невозможно не связать со среднеевропейским одонтологическим типом в его морфологической сущности. Ареал современного распространения этого типа отражен в самом его названии, он клином разделяет северные и южные грацильные группы, что должно говорить о более позднем его появлении на пространствах континента. Экспансия носителей комплекса этого типа могла быть связанной с демографическим взрывом как следствием неолитической революции в зоне очагов древних цивилизаций континента, в первую очередь ближневосточного. Радиация к западу, востоку и северу миграционных и генетических потоков именно из этой зоны была многократно показана в антропологических и генетических исследованиях (Бунак, 1974; Алексеев, 1974а, 1985; Рычков и др., 1990, 1999; Дубова, 2004; Menozzi et al., 1978; Piazza et al., 1981; Ammerman, Cavalli-Sforza, 1984; Bodmer, 1998). С ней диалектически связывалось и распространение индоевропейских языков на континенте (Гамкрелидзе, Иванов, 1984).
Южный одонтологический комплекс в этом плане представляется явлением более сложным и широким, чем общепринятые характеристики южных европеоидов в классическом расоведении, и даже, и тем более, чем южный грацильный тип в классическом его определении. Перспективная в демографическом смысле популяция могла унаследовать любую из фенетических комбинаций полиморфного южного одонтологического комплекса.
4.4. Одонтология населения Кавказа в среднефеодальном периоде.
Данные по сериям среднефеодального периода показывают дальнейшие прогрессивные изменения в одонтологическом статусе кавказского населения.
Продолжается элиминация архаичных признаков: снижение частот бугорка Карабелли, коленчатой складки метаконида и лопатообразных резцов, причем, процесс этот идет и в комплексе, и по отдельным характеристикам в разных сериях. Общий статус некоторых выборок практически соответствует современному. Например, это касается серии из Шатили, которая вполне напоминает современных хевсур, за исключением одного архаизма – не сформированного окончательно редукционного комплекса, высоких частот трехбугорковых вторых верхних моляров в особенности – основной характеристики кавкасионского одонтологического варианта. Почти современные черты имеет и серия из Адыгеи.
Своеобразный одонтологический статус отмечен в жинвальской выборке, испытавшей, очевидно, приток элементов восточного подтипа южного грацильного типа.
4.5. Одонтология населения Кавказа в позднефеодальном периоде.
Все 7 серий этого периода показывают по большинству признаков вполне современное состояние с элементами остаточной архаичности.
В позднефеодальном периоде практически сложилась система морфологических связей населения региона, которая наблюдается в настоящее время. Причем, степень близости северокавказских групп (осетин, ингушей, чеченцев) и синхронных закавказских серий (Жинвали, Шатили, Сиони) ничуть не меньше, чем в современности, а даже больше. Проведенный анализ выявил влияние равнинного восточногрузинского населения на горные группы Восточной Грузии. Это влияние было установлено нами и при изучении современного населения Грузии (Кашибадзе, 1984, 1989). Теперь же стало возможным уточнить хронологические аспекты такого влияния. Очевидно, его интенсивность резко возросла именно в позднефеодальном периоде и в более поздние сроки.
4.6. Одонтология некоторых групп Кавказа XIX – начала XX веков.
Краниологические серии конца этого времени имеют одонтологический статус вполне современного населения.
Так, серия армян начала прошлого века из Бингель Даг (территория Турции) по ряду пунктов просто идентична суммарной выборке современного населения Армении, по другим же слегка отличается, в основном, в сторону выраженности западного подтипа, не выходя, однако, за рамки изменчивости внутри армянского этноса.
Для серии турок характерен полный комплекс западного подтипа в несколько преувеличенном и архаичном его варианте.
Одонтологический статус курдской серии соотносится с восточным подтипом южного грацильного типа.
4.7. Реконструкция антропологической истории Кавказа.
Палеоодонтологические материалы с территории Кавказа предоставляют хорошую возможность реконструировать антропологическую историю региона от эпохи бронзы до современности. Эта история заключается в постепенном переходе от состояния архаичного и полиморфного однообразия как характеристики древних кавказских популяций и показателя их родства с другими синхронными группами Евразии к разнообразию современной политипии в народонаселении континента.
Процессы дифференциации развиваются по трем основным направлениям.
1. Постепенная утрата от эпохи к эпохе архаичных особенностей древнего недифференцированного одонтологического пласта, общего для северных и южных групп Евразии. Направления этих эпохальных преобразований были заложены в древнейшие эпохи, намного раньше периода бронзы. На рассматриваемом отрезке времени в 4-5 тысячелетий было прослежено их дальнейшее развитие. Эпохальные изменения в дивергирующих типах шли разными темпами для различных признаков и их комплексов. При этом кавказские популяции от эпохи бронзы до сего дня сохраняли черты полиморфных центральных популяций.
2. Постепенное эпохальное сложение комплекса черт, дифференцирующих кавказские популяции на западный и восточный подтипы в пределах того круга грацильных форм древнего пласта, который соотносится с южным грацильным типом, при сохранении и развитии в общем микроэволюционном русле так называемого «нулевого» одонтологического комплекса, соотносимого с начальными для среднеевропейских форм популяциями.
3. Постепенное и нарастающее в темпе увеличение частот признаков редукционного комплекса как отражение процесса, общего для всего человечества. Темпы формирования редукционного комплекса различались в разные исторические эпохи и в разных кавказских популяциях, что привело к многообразию соответствующих форм, как в продольном, так и в поперечном (современном) срезах. Так, наиболее высокими темпами увеличивались частоты признаков редукционного комплекса в позднем средневековье и в горных кавказских популяциях, что и обусловило специфику кавкасионского одонтологического варианта.
Три направления эпохальных изменений одонтологических характеристик популяций Кавказа отражают три разных временных среза их антропологической истории: древнейшее полиморфное однообразие и единство с древними группами Евразии, древняя дифференциация на западную и восточную формы в пределах обособившегося южного грацильного типа и консервация исходного полиморфизма, сложение эпохально молодых признаков редукционного комплекса.
Очевидно, что одонтологические и краниологические данные, полученные на одних и тех же сериях, представляют пространственно-временные популяционные характеристики разных масштабов. Если маркеры зубной системы фиксируют на Кавказе древнейший недифференцированный фенетический комплекс и эволюционно соотносят его практически со всем кругом западных евразийских форм, то признаки черепа выделяют с эпохи бронзы только один морфологический тип – средиземноморский, соотнося его с южноевропеоидной расой в той же временной плоскости, без возможности более древних реконструкций. Далее, по одонтологическим признакам динамизм эпохальной изменчивости отслеживается на всем протяжении рассматриваемого исторического периода в 4-5 тысячелетий и имеет разные формы и направления, в то время как краниологические характеристики в течение почти всего этого срока «спят» и лишь со второй половины средневековья вовлекаются в процесс эпохальной трансформации, идущей причем только в одном направлении – брахикефализации и эурипрозопизации.
Анализ разных антропологических параметров одних и тех же кавказских популяций показывает высокую степень независимости процессов формирования морфологических характеристик зубной системы человека, с одной стороны, и головы и лица, с другой, как минимум, в отношении явления грацилизации-матуризации.
Данные обеих систем признаков существенно дополняют друг друга, создавая естественную и полную картину антропологической истории исследуемых популяций.