http://www.kpravda.ru/article/culture/023971/Откуда у антов дорогие подвески?Курская область (особенно в последнее десятилетие) стала объектом пристального исследования археологов.
Вот и в дни майских праздников здесь работала группа российских и зарубежных ученых. В Судже мы встретились с научным сотрудником института археологии РАН кандидатом исторических наук Властой Родинковой (наснимке), которая во время нашей беседы приподняла завесу вековых тайн и рассказала о том, что пока еще скрыто за семью печатями.
– Власта Евгеньевна, вы уже не в первый раз приезжаете в Суджанский район: он настолько интересен для вас в профессиональном плане?
– Очень интересен. Начну с того, что еще в 1947 году в пойме реки Суджи трактористом Сластеновым был найден клад древности антов. Вещи обработаны, клад опубликован (введен в научный оборот) и хранится в трех частях: в Суджанском краеведческом, в музее археологии в Курске и в Курском головном краеведческом музее. Вообще таких кладов известно 20. В основном они найдены в среднем Приднепровье. В России обнаружены на территории Курской и Брянской областей.
– Это действительно клады антов?
– Считается, что они принадлежали древнему славянскому племени. Но, говоря об этом, следует все-таки делать сноску. Дело в том, что эти клады датируются VII веком, а последнее упоминание об антах в письменных источниках – 602 год, то есть самое начало века… Словом, это, как мы говорим, анты в кавычках.
В 2007 году в районе хутора Куриловки был найден еще один клад древности антов, он поступил на хранение в Курчатовский музей. Мы выезжали на место, где он был закопан. Клад опубликован. В 2009 году в Суджанском районе, неподалеку от того места, где был найден клад 1947 года, обнаружен новый. Нашел его ученик местной школы Римас Горскис. Это очень интересный клад, выделяющийся на фоне остальных. Сейчас он частично находится на реставрации в Москве. Ведется большая работа, мы делаем массу самых разных анализов.
– Выходит, что Суджанский район прямо-таки кладезь древних сокровищ…
– Да! В 2012 году нам вдруг поступает информация, что найден еще один клад (о нем «Курская правда» сообщала в материале «Украшения антских модниц» – авт.). Примечательно, что все четыре клада найдены на очень небольшой по археологическим меркам территории – на расстоянии в 3-5 километров друг от друга. Отсюда вывод: Суджанский район единственный, где отмечается такая концентрация этих кладов. Одновременно возникает и вопрос: почему их здесь так много? Чтобы ответить, надо понять, что они собой представляют, почему древние люди, носившие эти вещи, закопали их.
– Иначе говоря, спрятали?
– Вот именно! Когда в 2009 году был найден третий клад, стало понятно, что эта территория чем-то выделяется. Но чем? С точки зрения находки – да. Но она совершенно не выделяется рельефом местности. Здесь нет укрепленных городищ, которые можно было бы считать центрами ремесел и торговли. Такие городища известны (скажем, тот же Горналь), но уже в более поздние времена. А может быть, мы пока чего-то просто не знаем.
В своей работе мы выделяем два основных направления: во-первых, делаем тщательный анализ вещей и пытаемся извлечь из них максимум информации путем различных археологических и естественно-научных методов. Во-вторых, мы изучаем территорию, где были обнаружены эти находки, чтобы понять ландшафтную приуроченность этих кладов. И определенных результатов уже удалось достичь.
Ведется немало дискуссий, что вполне приемлемо для науки. Не исключаю, что некоторые мои коллеги со мной, возможно, не согласятся, поэтому делаю оговорку, что высказываю сейчас собственную точку зрения. А она такова: вещи эти не простые. И жена любого общинника в VII веке носить их не могла. Один комплекс включает в себя несколько десятков предметов: фибулы, цепочки, браслеты, подвески, головной венчик, височные кольца… Это несколько килограммов латуни, бронзы и серебра.
– То есть это привилегия знатных женщин?
– Насколько мы можем судить, материальная культура славян была очень бедной: простые лепные горшки, полуземлянки, деревянная утварь. Во время раскопок древних поселений славян мы не находим ни золота, ни серебра, ни бронзы, ни латуни. Даже сельскохозяйственные орудия удается обнаружить крайне редко. Металл в те времена очень ценился: например, за железный нож (не говоря уже о той же бронзе) можно было купить корову или лошадь.
– И железо во время раскопок не удалось обнаружить?
– Железо еще находят – его можно было выплавить из болотных руд. Но медь, олово, цинк – это все привозное и очень дорогое. Поэтому я считаю, что найденные вещи – признак некой элитарной культуры. Только представители социальной верхушки общества могли позволить себе такие украшения. И если так много этих кладов – значит, эта верхушка здесь каким-то образом концентрировалась.
Но вокруг чего? Во все исторические времена она сосредоточивалась вокруг каких-то центров власти. Для славян же VII века не предполагалось наличие государственности, а следовательно, и наличие каких-то центров власти. Считалось, что это родоплеменной строй. Да, уже возможен переход к общинному способу жизни, появлению малой семьи. Но… никаких социальных институтов власти. Система социальных подчинений – это уже следующий этап – времена Рюрика, как минимум IХ, в крайнем случае, VIII век, но никак не VII, которым датируются эти клады.
Обычно простыми вещами, скажем, поддельными браслетами, усеяны поселения. Здесь их нет. Все вещи в кладах. Что это было: маленькое суджанское королевство? Почему-то же здесь жили те люди в VII веке. Что их сюда притягивало? Естественно-научным методом мы выяснили, что эти клады имеют ландшафтную приуроченность. Два из них были найдены на поселениях. Ведь по сути, что такое клад? Это материальные ценности, которые были спрятаны в момент опасности.
– Значит опасность, вероятно, была?
– Не исключено. Но какая именно? Самая распространенная точка зрения – война. Однако у нас нет находок стрел, мечей, убитых, пожаров, что мы обычно видим во время раскопок. В целом мы раскопали много поселений – нет идентификации с войной. И все-таки чего-то эти люди опасались. На некоторую разгадку тайны наводит клад 2009 года. Он, в отличие от других, найден не на поселении. Мы провели обследование: там нет культурного слоя, люди там не жили.
– Они могли его принести с соседнего поселения?
– В принципе, могли. Результаты почвоведческого исследования свидетельствуют, что этот участок был связан с водой. Римас нашел клад не одним (как чаще всего бывает), а несколькими скоплениями. Возможно, эти вещи были брошены в воду не как клад, а как жертва богам. Эта традиция характерна в основном для германских племен северной Европы. Вода воспринималась как нечто осуществляющее связь между нашим миром и потусторонним.
Мы ведь понимаем, что общество по большому счету не может жить без идеологии. Идеология древних славян – религиозное мировоззрение. Они нисколько не сомневались в реальности потустороннего мира и пытались установить с ним связь. А все эти драгоценности служили украшениями не только в нашем понимании, они являлись еще и оберегами. Надо четко понимать: ни одна древняя женщина не надела бы на себя непонятную, неизвестно откуда появившуюся у нее вещь, какой бы дорогой она ни была. Все было установлено раз и навсегда: одно надевалось на свадьбу, другое – во время выпекания хлеба…
Вот обратите внимание на эту фибулу – брошь. Мы видим на ней восходящее солнце вверху и голову змея внизу. Все вроде логично: змей – символ подземного мира. В погребениях в Крыму эта фибула расположена так, что змей оказывается сверху… Не будем спешить с выводами: оберег женский, и когда женщина, надев его на себя, смотрела на него, то она видела солнце именно потому, что оно находилось внизу, а змея вверху вообще не замечала. Словом, все далеко не так просто.
– Власта Евгеньевна, все, о чем вы рассказываете, очень интересно. Но, наверное, такие исследования требуют немалых материальных затрат?
– Разумеется. У нас сейчас есть небольшая финансовая возможность. Когда в 2009 году был найден клад, мы подали заявку на грант и выиграли его. В России существует фонд гуманитарных исследований, из которого финансируются научные разработки, в том числе и по археологии. Сейчас работает целая группа, в составе которой сотрудники института археологии, Курского музея археологии, Суджанского краеведческого музея. Ведем реставрацию клада 2009 года, что тоже требует денег. Проводим полевые исследования. Сейчас уже ясно, что в пойме реки, практически на любом возвышенном участке, есть следы человеческой деятельности. Понятно, что мы не сможем раскопать всю пойму обычными археологическими средствами, поэтому используем другие методы. Пытаемся получить новую информацию, чтобы сделать какие-то выводы и, отталкиваясь от них, уже работать дальше. В частности, у нас работают почвоведы, которые дадут нам структуру грунтов, историю грунтообразования на этой территории. Может быть, благодаря этому нам удастся выяснить, в какие моменты какие экологические ниши человек занимал.
– В вашей группе работают и иностранные коллеги…
– Да. Немцы. Они проводят магнитометрическую съемку территории – это входит и в их научные интересы. Таким образом, мы без раскопок получаем картину местности и видим там магнитные аномалии. Это могут быть древние объекты: остатки котлованов жилищ, крупные металлические предметы. Мы можем не вскрывать огромную площадь, а идти точечно по тем пунктам аномалии, которые нам дадут приборы, и выяснять какие-то конкретные вещи, не распыляясь, не тратя понапрасну ни сил, ни времени. Такая методика позволяет не разрушать памятники больше, чем это необходимо.
Еще одна важная методика – палинология: отбор пробы грунта и поиск пыльцы древних растений, которая, кстати, хорошо сохраняется и выделяется. Палинолог у нас – русская девушка, живущая сейчас в Германии. Благодаря этому естественно-научному методу можно установить, в каком веке было сухо, а в каком наоборот, какая преобладала растительность, в каком природном окружении жили люди. Комплексное изучение – это на сегодняшний день очень перспективное направление археологии.
Ведь мы же прекрасно понимаем, что нам нужна не сама по себе фибула. Гораздо важнее понять, какие люди эти броши или браслеты носили, о чем они думали. Знаете, иногда поднимаешь черепочек, и возникает такое чувство, будто через полторы тысячи лет человека за руку подержал. Вроде бы недавно ел он из этой миски, словно и не разделяют нас несколько веков. Безусловно, интересно как можно больше узнать о материальной культуре древних славян, но еще интереснее понять, что у них было в головах, почему их притягивала маленькая речка Суджа.
Словом, впереди еще много интересной работы. Мы надеемся, что у нас и впредь будет тесное сотрудничество с местными археологами, с географическим факультетом Курского государственного университета.
– «Черные копатели» вам очень мешают?
– Конечно. У них есть металлодетектор. Они идут с ним по памятникам, слышат сигнал и выкапывают лопатой украшения, древние монеты. Для них это представляет исключительно материальную ценность. А ученым важна историческая точность. Все слои формируются друг за другом в определенной последовательности, и это дает возможность прочесть определенную информацию. А если мне просто принесут изъятую фибулу, масса важной информации уже будет утрачена. Поток вещей (реликвий!) уходит за кордон… Мы таким образом утрачиваем свои корни. Как говорят мои коллеги, «черные копатели» продают родину по кусочкам. Словом, это очень большая проблема. И законы у нас существуют, да только мало кто их соблюдает, к сожалению.
Мы нередко плачемся, что не знаем свою историю, что ее не раз переписывали по идеологическим соображениям. История – это непременная составляющая нашего национального самосознания. Неплохо бы всем об этом помнить.
Анна БЕЛУНОВА Фото Станислава ГЕРАСИМЕНКО