Геномная история Северного Причерноморья от неолита до бронзового века

[rozenblatt]

https://www.biorxiv.org/content/10.1101/2024.04.17.589600v1?ct

A genomic history of the North Pontic Region from the Neolithic to the Bronze Age

Alexey G. Nikitin, Iosif Lazaridis, Nick Patterson, Svitlana Ivanova, Mykhailo Videiko, Valentin Dergachev, Nadiia Kotova, Malcolm Lillie, Inna Potekhina, Marta Krenz-Niedbała, Sylwia Łukasik, Serhij Makhortykh, Virginie Renson, Henry Shephard, Gennadie Sirbu, Sofiia Svyryd, Taras Tkachuk, Piotr Włodarczak, Kim Callan, Elizabeth Curtis, Eadaoin Harney, Lora Iliev, Aisling Kearns, Ann Marie Lawson, Megan Michel, Matthew Mah, Adam Micco, Jonas Oppenheimer, Lijun Qiu, J. Noah Workman, Fatma Zalzala, Swapan Mallick, Nadin Rohland, David Reich

doi: https://doi.org/10.1101/2024.04.17.589600

Abstract

The north Black Sea (Pontic) Region was the nexus of the farmers of Old Europe and the foragers and pastoralists of the Eurasian steppe, and the source of waves of migrants that expanded deep into Europe. We report genome-wide data from 78 prehistoric North Pontic individuals to understand the genetic makeup of the people involved in these migrations and discover the reasons for their success. First, we show that native North Pontic foragers had ancestry not only from Balkan and Eastern hunter-gatherers but also from European farmers and, occasionally, Caucasus hunter-gatherers. More dramatic inflows ensued during the Eneolithic, when migrants from the Caucasus-Lower Volga area moved westward, bypassing the local foragers to mix with Trypillian farmers advancing eastward. People of the Usatove archaeological group in the Northwest Pontic were formed ca. 4500 BCE with an equal measure of ancestry from the two expanding groups. A different Caucasus-Lower Volga group, moving westward in a distinct but temporally overlapping wave, avoided the farmers altogether, and blended with the foragers instead to form the people of the Serednii Stih archaeological complex. A third wave of expansion occurred when Yamna descendants of the Serednii Stih forming ca. 4000 BCE expanded during the Early Bronze Age (3300 BCE). The temporal gap between Serednii Stih and the Yamna expansion is bridged by a genetically Yamna individual from Mykhailivka in Ukraine (3635-3383 BCE), a site of uninterrupted archaeological continuity across the Eneolithic-Bronze Age transition, and the likely epicenter of Yamna formation. Each of these three waves propagated distinctive ancestries while also incorporating outsiders during its advance, a flexible strategy forged in the North Pontic region that may explain its peoples' outsized success in spreading their genes and culture across Eurasia.


Геномная история Северного Причерноморья от неолита до бронзового века

Северное Причерноморье (Понтийский) регион был местом пересечения земледельцев Старой Европы с собирателями и скотоводами евразийской степи, а также источником волн мигрантов, которые распространялись вглубь Европы. Мы приводим геномные данные 78 доисторических жителей Северного Причерноморья, чтобы понять генетический состав людей, участвовавших в этих миграциях, и выяснить причины их успеха. Во-первых, мы показали, что коренные жители Северного Причерноморья имели предков не только от балканских и восточных охотников-собирателей, но и от европейских земледельцев и, в отдельных случаях, от кавказских охотников-собирателей. Более значительные притоки произошли в энеолите, когда мигранты с Кавказа и Нижней Волги двинулись на запад, минуя местных собирателей, чтобы смешаться с трипольскими земледельцами, продвигавшимися на восток. Люди археологической группы Усатово в Северо-Западном Причерноморье сформировались около 4500 г. до н. э. с равным количеством предков из двух распространяющихся групп. Другая кавказско-нижневолжская группа, двигавшаяся на запад отдельной, но перекрывающейся по времени волной, избежала земледельцев и смешалась с собирателями, образовав людей археологического комплекса Средний Стог. Третья волна экспансии пришлась на ранний бронзовый век (3300 г. до н. э.), когда ямные потомки Среднего Стога, образовавшегося около 4000 г. до н. э., распространились по региону. Временной разрыв между Средним Стогом и экспансией ямной культуры преодолевается генетически ямной личностью из Михайловки на Украине (3635-3383 гг. до н.э.), места непрерывной археологической преемственности на протяжении перехода от энеолита к бронзовому веку и вероятного эпицентра формирования ямной культуры. Каждая из этих трех волн распространяла отличительные наследственные признаки и одновременно включала в себя чужаков во время своего продвижения - гибкая стратегия, выработанная в Северо-Понтийском регионе, которая может объяснить выдающийся успех его народов в распространении своих генов и культуры по всей Евразии.

[Kambic]

В статье вроде анализируются уже известные образцы дДнк? Уже и южная дуга у них заПонтовалась) кто там в авторах после Инны Потехиной?

[Georg]

flexible strategy forged in the North Pontic region that may explain its peoples' outsized success in spreading their genes and culture across Eurasia

Не понял, Лазаридис и присныя умылись что ли анатолийской гипотезой и/или гипотезой Южной дуги?
Или им Райх намекнул не сопротивляться больше?

[rozenblatt]

https://www.biorxiv.org/content/10.1101/2024.04.17.589597v1

The Genetic Origin of the Indo-Europeans

Iosif Lazaridis, Nick Patterson, David Anthony, Leonid Vyazov, Romain Fournier, Harald Ringbauer, Iñigo Olalde, Alexander A. Khokhlov, Egor P. Kitov, Natalia I. Shishlina, Sorin C. Ailincăi, Danila S. Agapov, Sergey A. Agapov, Elena Batieva, Baitanayev Bauyrzhan, Zsolt Bereczki, Alexandra Buzhilova, Piya Changmai, Andrey A. Chizhevsky, Ion Ciobanu, Mihai Constantinescu, Marietta Csányi, János Dani, Peter K. Dashkovskiy, Sándor Évinger, Anatoly Faifert, Pavel N. Flegontov, Alin Frînculeasa, Mădălina N. Frînculeasa, Tamás Hajdu, Tom Higham, Paweł Jarosz, Pavol Jelínek, Valeri I. Khartanovich, Eduard N. Kirginekov, Viktória Kiss, Alexandera Kitova, Alexeiy V. Kiyashko, Jovan Koledin, Arkady Korolev, Pavel Kosintsev, Gabriella Kulcsár, Pavel Kuznetsov, Rabadan Magomedov, Mamedov Aslan Malikovich, Eszter Melis, Vyacheslav Moiseyev, Erika Molnár, Janet Monge, Octav Negrea, Nadezhda A. Nikolaeva, Mario Novak, Maria Ochir-Goryaeva, György Pálfi, Sergiu Popovici, Marina P. Rykun, Tatyana M. Savenkova, Vladimir P. Semibratov, Nikolai N. Seregin, Alena Šefčáková, Mussayeva Raikhan Serikovna, Irina Shingiray, Vladimir N. Shirokov, Angela Simalcsik, Kendra Sirak, Konstantin N. Solodovnikov, Judit Tárnoki, Alexey A. Tishkin, Viktov Trifonov, Sergey Vasilyev, Ali Akbari, Esther S. Brielle, Kim Callan, Francesca Candilio, Olivia Cheronet, Elizabeth Curtis, Olga Flegontova, Lora Iliev, Aisling Kearns, Denise Keating, Ann Marie Lawson, Matthew Mah, Adam Micco, Megan Michel, Jonas Oppenheimer, Lijun Qiu, J. Noah Workman, Fatma Zalzala, Anna Szécsényi-Nagy, Pier Francesco Palamara, Swapan Mallick, Nadin Rohland, Ron Pinhasi, David Reich

doi: https://doi.org/10.1101/2024.04.17.589597

Abstract

The Yamnaya archaeological complex appeared around 3300BCE across the steppes north of the Black and Caspian Seas, and by 3000BCE reached its maximal extent from Hungary in the west to Kazakhstan in the east. To localize the ancestral and geographical origins of the Yamnaya among the diverse Eneolithic people that preceded them, we studied ancient DNA data from 428 individuals of which 299 are reported for the first time, demonstrating three previously unknown Eneolithic genetic clines. First, a "Caucasus-Lower Volga" (CLV) Cline suffused with Caucasus hunter-gatherer (CHG) ancestry extended between a Caucasus Neolithic southern end in Neolithic Armenia, and a steppe northern end in Berezhnovka in the Lower Volga. Bidirectional gene flow across the CLV cline created admixed intermediate populations in both the north Caucasus, such as the Maikop people, and on the steppe, such as those at the site of Remontnoye north of the Manych depression. CLV people also helped form two major riverine clines by admixing with distinct groups of European hunter-gatherers. A "Volga Cline" was formed as Lower Volga people mixed with upriver populations that had more Eastern hunter-gatherer (EHG) ancestry, creating genetically hyper-variable populations as at Khvalynsk in the Middle Volga. A "Dnipro Cline" was formed as CLV people bearing both Caucasus Neolithic and Lower Volga ancestry moved west and acquired Ukraine Neolithic hunter-gatherer (UNHG) ancestry to establish the population of the Serednii Stih culture from which the direct ancestors of the Yamnaya themselves were formed around 4000BCE. This population grew rapidly after 3750-3350BCE, precipitating the expansion of people of the Yamnaya culture who totally displaced previous groups on the Volga and further east, while admixing with more sedentary groups in the west. CLV cline people with Lower Volga ancestry contributed four fifths of the ancestry of the Yamnaya, but also, entering Anatolia from the east, contributed at least a tenth of the ancestry of Bronze Age Central Anatolians, where the Hittite language, related to the Indo-European languages spread by the Yamnaya, was spoken. We thus propose that the final unity of the speakers of the "Proto-Indo-Anatolian" ancestral language of both Anatolian and Indo-European languages can be traced to CLV cline people sometime between 4400-4000 BCE.

Ямная археологическая группа появилась около 3300 г. до н.э. в степях к северу от Черного и Каспийского морей и к 3000 г. до н.э. достигла максимального распространения от Венгрии на западе до Казахстана на востоке. Чтобы локализовать предков и географическое происхождение ямных среди разнообразных энеолитических народов, которые им предшествовали, мы изучили данные древней ДНК 428 человек, 299 из которых представлены впервые, продемонстрировав три ранее неизвестные энеолитические генетические линии. Во-первых, "кавказско-нижневолжская" ("CLV") линия, насыщенная происхождением кавказских охотников-собирателей (CHG), простиралась между кавказским неолитическим южным концом, включающим людей из неолитической Армении, и степным северным концом, включающим энеолитических людей из Бережновки на нижней Волге.

Двунаправленный поток генов через линию CLV создал смешанные промежуточные популяции как на Северном Кавказе, такие как майкопцы, так и в степи, например, в местечке Ремонтное к северу от Манычской впадины. Люди CLV также способствовали формированию двух крупных речных линий, смешиваясь с отдельными группами европейских охотников-собирателей. Волжская линия" сформировалась в результате смешения жителей низовьев Волги с популяциями в верховьях реки, имевшими более восточных охотников-собирателей (EHG), создавая генетически гипервариабельные популяции, как в Хвалынске на Средней Волге. Днепровская линия" формировалась по мере того, как люди CLV, имеющие как кавказские неолитические, так и нижневолжские предки, двигались на запад и получали украинских неолитических охотников-собирателей (UNHG), чтобы создать население культуры Средний Стог, из которого сформировались прямые предки Ямной около 4000 г. до н.э. Эта популяция быстро росла после 3750-3350 гг. до н.э., что привело к экспансии людей ямной культуры, которые полностью вытеснили предыдущие группы на Волге и далее на восток, в то же время смешиваясь с более оседлыми группами на западе.

Люди CLV с нижневолжскими корнями составили четыре пятых предков ямной группы, а также, войдя в Анатолию с востока, внесли по меньшей мере десятую часть предков центральных анатолийцев бронзового века, где говорили на хеттском языке, родственном индоевропейским языкам, распространенным ямной группой. Таким образом, мы предполагаем, что окончательное единство носителей "прото-индо-анатолийского" языка-предка анатолийских и индоевропейских языков можно проследить до CLV людей, живших на Северном Кавказе, нижнем Дону и нижней Волге примерно между 4400-4000 гг. до н.э.