дДНК из Франции

[hyper]

The multiple maternal legacy of the Late Iron Age group of Urville-Nacqueville (France, Normandy) documents a long-standing genetic contact zone in northwestern France

    Claire-Elise Fischer ,
    Anthony Lefort,
    Marie-Hélène Pemonge,
    Christine Couture-Veschambre,
    Stéphane Rottier,
    Marie-France Deguilloux

PLOS

    Published: December 6, 2018
    https://doi.org/10.1371/journal.pone.0207459

Abstract

The compilation of archaeological and genetic data for ancient European human groups has provided persuasive evidence for a complex series of migrations, population replacements and admixture until the Bronze Age. If the Bronze-to-Iron Age transition has been well documented archaeologically, ancient DNA (aDNA) remains rare for the latter period and does not precisely reflect the genetic diversity of European Celtic groups. In order to document the evolution of European communities, we analysed 45 individuals from the Late Iron Age (La Tène) Urville-Nacqueville necropolis in northwestern France, a region recognized as a major cultural contact zone between groups from both sides of the Channel. The characterization of 37 HVS-I mitochondrial sequences and 40 haplogroups provided the largest maternal gene pool yet recovered for the European Iron Age. First, descriptive analyses allowed us to demonstrate the presence of substantial amounts of steppe-related mitochondrial ancestry in the community, which is consistent with the expansion of Bell Beaker groups bearing an important steppe legacy in northwestern Europe at approximately 2500 BC. Second, maternal genetic affinities highlighted with Bronze Age groups from Great Britain and the Iberian Peninsula regions tends to support the idea that the continuous cultural exchanges documented archaeologically across the Channel and along the Atlantic coast (during and after the Bronze Age period) were accompanied by significant gene flow. Lastly, our results suggest a maternal genetic continuity between Bronze Age and Iron Age groups that would argue in favour of a cultural transition linked to progressive local economic changes rather than to a massive influx of allochthone groups. The palaeogenetic data gathered for the Urville-Nacqueville group constitute an important step in the biological characterization of European Iron age groups. Clearly, more numerous and diachronic aDNA data are needed to fully understand the complex relationship between the cultural and biological evolution of groups from the period.

Очень неглубокое тестирование, mtDNA 2 J1,2 U5,2 U4, 2 V,8 H, 6 H1, 2 N1a or I, 8 K, 2 T, H1 or J1, H3, U*;  Y 3 R.

[zastrug]

Очень неглубокое тестирование, mtDNA 2 J1,2 U5,2 U4, 2 V,8 H, 6 H1, 2 N1a or I, 8 K, 2 T, H1 or J1, H3, U*;  Y 3 R.

Да уж...Ни о чем.
"Y-chromosome detection had some inconsistencies, but pointed to the presence of R haplogroups for three individuals. Further differentiation between sub-haplogroups R1a/R1b was not possible since attempts to identify R sub-lineages produced conflicting results."

[Francois]

Да уж...Ни о чем.
"Y-chromosome detection had some inconsistencies, but pointed to the presence of R haplogroups for three individuals. Further differentiation between sub-haplogroups R1a/R1b was not possible since attempts to identify R sub-lineages produced conflicting results."

Ну, РАН тоже Биги не делает. На 6 маркерах до сих пор что ли. 37 это уже космос.

В выводе кстати ни слова о Игрек хромосоме, только о мито:

Conclusion

Our study provides new insights into the maternal legacy of Iron Age communities in Western Europe. The description of the mtDNA gene pool of the Urville-Nacqueville community, the largest-ever characterized for a European Iron Age context, highlighted new scenarios for ancient European population interactions and evolution. The first major finding is the presence of significant amounts of maternal steppe-related ancestry in the UN community, a finding that could fit with the transmission of these lineages by both Bell Beaker groups expanding across northwestern Europe approximately 2500 BC and Bronze Age groups arriving later in France. The UN maternal diversity also proved to result from diverse and significant genetic interactions with ancient groups from Great Britain and Spain. These results are highly reminiscent of the continuous and intensive cultural exchanges documented in the archeological record on the other side of the Channel or along the Atlantic coast during and after the Bronze Age period. The palaeogenetic arguments provided by our study would therefore support an important gene flow having accompanied these maritime cultural exchanges and that the northwestern French regions may have served as a regular genetic contact zone between the north and south over extended periods. Evidently, further palaeogenetic/palaeogenomic data from different chronological groups distributed along this north-south axis are needed to more fully appreciate interaction dynamics between human groups from these regions during the Neolithic, Bronze Age and Iron Age periods.

Our study also provided convincing arguments for maternal genetic continuity both between Bronze Age groups and the UN community and between the ancient UN group and extant populations from northwestern Europe. We consider that the most parsimonious explanation for the observed genetic continuity would be a Bronze-to-Iron Age transition linked to progressive local economic changes rather than to a massive influx of allochthone groups. The second genetic continuity measured with extant populations would, to a certain extent, support an idea still found in current French scholarly books: “Our ancestors the Gauls.” Nevertheless, numerous results now available for ancient European groups have highlighted substantial population turnovers during prehistory, such as those linked to European Neolithization or the subsequent migrations of groups bearing steppe-related ancestry. Our palaeogenetic results, combined with data form the palaeogenetic / palaeogenomic literature, would argue that “our ancestors the Gauls” who actually contributed to present-day French gene pool were themselves bearers of a maternal legacy from all anterior groups, with a major contribution from late Neolithic / Bronze Age populations.

https://journals.plos.org/plosone/article?id=10.1371/journal.pone.0207459#sec011

[pashka_1604]

Анализ геномов последних мезолитических охотников-собирателей на севере Франции
Ссылка: http://генофонд.рф/?page_id=36507
Источник
Luciana G. Simões et al. Genomic ancestry and social dynamics of the last hunter-gatherers of Atlantic France. PNAS 2024 Vol. 121 No. 10 e2310545121
https://doi.org/10.1073/pnas.2310545121

Геномный анализ останков из захоронений позднего мезолита в южной Бретани позволил выяснить некоторые детали социальной жизни охотников-собирателей на севере Франции. Небольшие по размеру группы охотников-собирателей обменивались партнерами, что позволяло им избегать инбридинга. Брачные отношения носили экзогамный характер. В одном захоронении были погребены не только биологические родственники. В группах охотников-собирателей не обнаружено признаков генетического смешения с земледельцами, проживающими в то же время на той же территории.

Начиная с раннего голоцена, Западную и Центральную Европу населяли генетически различные группы западных охотников-собирателей (WHG). В конце мезолита в Европу проникают группы ранних земледельцев. На протяжении длительного времени охотники-собиратели и земледельцы одновременно сосуществовали на одной территории. Их взаимоотношения являются предметом интереса как археологов, так и палеогенетиков. Шаг в этом направлении сделан в работе шведских ученых из Университета Упсалы, опубликованной в журнале PNAS.

Авторы получили генетические данные из захоронений нескольких археологических сайтов, находящихся на территории Франции. Это Téviec и Hoedic на северо-западе (в южной Бретани), и Champigny на северо-востоке Франции — это одни из последних мезолитических сайтов в материковой Европе. В южной Бретани мезолит кончился примерно 6750 лет назад, а ранний неолит датируется от 6950 до 6650 лет назад, то есть эти периоды перекрывались.

Анализ показал, что мезолитические охотники-собиратели из Франции генетически сходны с другими WHG, что указывает на временную и географическую стабильность популяции. Их митохондриальная и Y-хромосомная гаплогруппы, соответственно, U5 и I2a1, типичны для WHG позднего мезолита. Индивиды из Téviec и Hoedic генетически более близки между собой, чем с другими WHG, в частности, с сайта Champigny.

Для оценки эффективного размера популяции авторы проанализировали уровень гомозиготности (RoH) для четырех индивидов, геномы которых были секвенированы с высоким покрытием. Длина и частота гомозиготных участков указали на малый эффективный размер популяции. Вопреки ожиданиям по причине их географической и временной изоляции, охотники-собиратели позднего мезолита Бретани показали сходный, хотя и несколько меньший уровень RoH, чем ранее известные геномы охотников-собирателей Loschbour, Luxembourg и SRA62 (около 8000 лет назад).

SNP, ассоциированные с фенотипом, указали на то, что большинство индивидов имели темную кожу и голубые глаза, что характерно для WHG.

Наконец, авторы изучили степень биологического родства между индивидами мезолитической Бретани (Téviec и Hoedic). Оказалось, что они, преимущественно, не связаны близким родством, а родство первой степени вовсе не было обнаружено. В Téviec две пары индивидов из одной могилы состояли в родстве второй и третьей степени. Для остальных найдено родство третьей степени и выше. Примечательно, что взрослая женщина и девочка, похороненные в одной могиле, оказались вообще не родственниками.

Авторы пришли к выводу, что люди, захороненные в Téviec и Hoedic, представляли собой одну популяцию, подразделенную на группы. Изотопный анализ эмали зубов показал, что все люди из Téviec и Hoedic употребляли в пищу главным образом продукты моря, что неудивительно, так как эти сайты находятся вблизи побережья. Однако есть и различия в доступных ресурсах, обусловленные географическим положением сайтов. В мезолите уровень моря отличался от современного. Специалисты выяснили, что Hoedic исходно был частью большого острова, а Téviec все время оставался на суше, поэтому у его жителей был больший доступ к наземным источникам пищи. Это указывает на некоторые различия в образе жизни обитателей Téviec и Hoedic.

Отсутствие близких родственников в группах говорит о том, что мезолитические охотники собиратели в Бретани избегали инбридинга несмотря на небольшой эффективный размер популяции. По-видимому, близкородственные союзы не практиковались. Одной из стратегий избегания инбридинга служит брачный обмен между групами. Экзогамия среди мезолитических охотников-собирателей в Бретани была подтверждена также изотопным анализом — он указал на то, что молодые женщины в Téviec и Hoedic в детстве выросли на рационе с белком наземного происхождения, следовательно, прибыли на побережье из континентальных регионов. В то же время генетический анализ не обнаруживает их происхождения из популяций земледельцев.

Удивительным оказался факт захоронения в одной могиле не родственников. Это наводит на предположение, что социальные группы были основаны не только на биологическом родстве. Возможно, это касалось и воспитания детей, в котором могли участвовать не только кровные родственники.

Таким образом, в изученных группах мезолитических охотников-собирателей из Бретани не обнаружили признаков генетического смешения с земледельцами, которые проживали на территории Франции в это же время. В то же время в группах земледельцев многократно был описан генетический поток от охотников-собирателей. Авторы приходят к выводу, что по-видимому, этот генетический поток был однонаправленным. Можно предположить, что отдельные охотники-собиратели присоединялись к группам земледельцев, но не наоборот.