Уважаемый Мурат Джатдаевич!
Прошу Вас повторно прояснить ситуацию по Домбай-Ульгену, - сохранилось ли прежнее название горы, и соответственно насколько надежна этимология по "последнему убитому зубру".
Также по этимологии "тай" в теониме Ельгентай.
По Ульгену планируемая небольшая статья у меня развернулось в эссе объемом в 1,5 а.л., которое безусловно показывает общетюркский (тюрко-монгольский) характер теонима, не меньшей глубины нежели общеизвестные Тенгри либо Умай.
Генезис указанного теонима я связываю, если упрощать, с культом коня/скота и воды (аналоги в индоевропейской мифологии: Посейдон, Конс и т.п.).
При этом в героическую эпоху происходит инверсия функциональности: если в западной традиции (карачаево-балкарской, ногайской, башкирской) Ульген переосмысливается как негативный персонаж, в предельных случаях низвергается в подводный либо мир мертвых, во всяком случае обнаруживает многие хтонические черты (возможно это и есть отражение первоначальных представлений о нем), то в восточной (алтайской, монголо-бурятской) он занимает явно выраженную позитивную позицию, в крайнем случае - демиурга (подобные инверсии вообще не редкость, ср.: асуры/ Ахура Мазда и девы/ дивы и т.п.).
Здесь также следует подчеркнуть, что "ульген" вообще в ряде случаев функционирует в качестве термина обозначающего вообще класс божеств (подобное развитие характерно и для Тенгри/тенгри - и как имя личное персонального бога и как термин для класса божеств в целом).
Потому то очень привлекательно видеть в Домбай-Ульген именно теоним по принципу "Бог-Зубр", что вполне укладывается в ряд тюркских оронимов (например, Хан-Тенгри).
Не говоря уже о том, что алтайский и монгольский материалы (да и башкирский в какой то степени) дают крайне высокую связь теонима с горой.
Также и в Ельгентай интересно разобраться что же представляет из себя "тай" - суффикс либо имеет место двусоставный теоним Ельген-Тай, где тай - конь (в разных тюркских различного возраста) либо производное от данного значения (например, ребенок).
Видимо, неудовлетворительная сохранность в условиях высокогорных долин высоких элементов культа коня в карачаевско-балкарской традиции привела к тому, что теоним Ульген оказался выдворен на периферию мифологии, но смог сохраниться в заговорах.
В отношении ногайского Ольгена, кстати, еще более сложная ситуация и нелегко понять имело ли место развитие древнейших изначально имевшихся тенденций, либо позднейшее переосмысление теонима под влиянием возможно мировых религий.